Так бы я определил жанр фильма «Свидетель» (1985) с Харрисоном Фордом. Детектив, значительную часть которого составляют этнографические наблюдения и зарисовки. Режиссёром фильма стал австралиец Питер Уир, снимавший до этого документальное кино о первобытных племенах. Мальчик из религиозной секты амишей пошёл на вокзале в туалет – и там увидел убийство. Убитый был полицейским. И убил его другой полицейский. А третий полицейский, рискуя собой, стал прятать мальчика от второго полицейского. И прятались они в деревне амишей. Это такие протестанты, которые до сих пор ездят на повозках, освещают жилище керосиновыми лампами, не пользуются электричеством и машинами… Которые собираются вместе, чтобы безвозмездно построить кому-то дом или сарай… Я знал о существовании в Америке таких религиозных общин. Но глядеть на это всё равно было интересно. Настоящие амиши в съёмках участвовать отказались. Режиссёр договорился с близкими к ним, но менее ортодоксальными меннонитами. Вообще, фильм состоялся благодаря сыгравшему в нём главную роль Форду. Именно под его звёздное имя удалось обеспечить финансирование. Продюсеры не верили, что «сельская» тематика заинтересует зрителей. Однако, фильм получил много премий и многократно себя окупил.
Большинство плохих фильмов плохи уже на уровне сценария Хотя я видел кучу хороших фильмов, снятых по откровенно убогим, бредовым сценариям. Обычно эти сценарии принадлежат самим режиссёрам. И они видят своё творение не как цельное и внятное повествование, а как набор впечатляющих картинок. Все (или почти все?) сценарии Люка Бессона – это бред. Бред тупой и примитивный. Но, когда у него в молодости хватало фантазии на интересные картинки – его фильмы смотрелись на одном дыхании. Потом он разучился генерить красивое действие, но не научился компенсировать эту потерю внятным и последовательным смыслом. Скажем, понимая бредовость бессоновского «Леона», я пересматривал его много раз. Какая там Портман. А Рено, а Гэри Олдмен – это, наверное, самая его запоминающаяся, яркая роль. И все члены его полицейской команды – каждого можно выдвигать на какую-нибудь премию. И убитый ими наркоторговец… Множество сцен можно считать шедеврами и разбирать на составляющие. Великолепная операторская работа, вызывающий восхищение монтаж. Тут пунктиром посмотрел «Наследие: застывшая кровь» (2019). Франко-бельгийский фильм режиссёра и сценариста Фредерика Петижана, снятый в Канаде про Соединённые Штаты. Жан Рено опять играет киллера. Можно сказать, постаревшего на четверть века Леона. И опять в паре с особой женского пола. Тоже киллершей, которая планирует его убить. Но она попадает в аварию – и ему приходится её выхаживать. По степени невнятности и по нестыковкам в сюжете фильм даже круче бессоновского. Но по всем остальным параметрам не годится ему в подмётки. И зритель постоянно проводит параллели с «Леоном». Слишком уж откровенная идёт перекличка. Собственно, если бы не это и не Рено, я бы перестал его смотреть уже через 5 минут.
Фильм 1997 года про международного террориста и ищущих его спецслужбистов. Главная гончая собака в этой охоте – бывший ирландский террорист (исполнитель Ричард Гир), которого этот Шакал когда-то подставил. Самого Шакала играет Брюс Виллис. Фильм откровенно так себе. Позарился на него только из-за Виллиса. И не пожалел. Шакал маячит в фильме максимум 10% экранного времени. Но актёр при мимолётных, пунктирных и недолгих появлениях реально сделал его главным героем ленты. Шакал – мастер конспирации. Он постоянно меняет свой облик, свой образ, свой имидж. Выплывая на 10-20 секунд, он каждый раз разный. То тупой и неряшливый деревенский увалень, то строгий аристократ, то внимательный, вдумчивый интеллигент. То, нарвавшись на гея, он косит под гомосексуалиста… Сыграть в одном фильме столько интересных ролей – я понимаю, как понравилась эта идея Виллису. Даже в слабом фильме – это заманчивая, привлекательная, соблазнительная работа. Дающая простор для фантазии и возможность показать свой профессионализм.
За полгода до августовской 2024 года поездки в Питер я посмотрел 1-й сезон российского исторического сериала «Великая». И когда потом бродил по паркам и дворцам Ломоносова, то не раз об этом сериале вспоминал. Ещё в момент просмотра меня очень смущало несоответствие реальности возрастов киношной Екатерины Дашковой (1743-1810) и будущей Екатерины II (1729-1796). В момент прихода к власти в 1762 году Екатерине было 33 года. Дашковой же в это время было 19. Разница в 14 лет. Правда, Дашкова уже три года была замужем. И у неё уже было двое детей. О чём в фильме ни слова. Нам показывают двух симпатичных ровесниц бальзаковского возраста. Или – в возрасте Христа. При том, что физиологически старшая Екатерина годилась младшей в матери. Познакомились они в 1758 году. И сдружились на почве обоюдного интереса к литературе. Великой княгине было 29, Дашковой 15. Думаю, почти двойная разница как-то ощущалась, проявлялась и в их отношениях, добавляя им яркости и своеобразия. И она неизбежно должна читаться во внешности подруг. Подозреваю, не будь рядом Дашковой, её подруга никогда не решилась бы на переворот. Именно Дашкова (в девичестве Воронцова) подталкивала её к такому решению, вела агитацию в придворных кругах, поддерживала связь между будущей императрицей и преданными ей гвардейскими офицерами. Без неё ничего замутить вообще бы не получилось. Окружённая множеством глаз великая княгиня не могла проводить совещаний с сановниками и собирать вокруг себя гвардейцев. Вместо неё этим на балах и вечеринках занималась Дашкова. Почему создатели фильма состарили героиню, хотя именно её юный возраст мог сделать интригу ещё более сложной и интересной? Представьте, девятнадцатилетняя молодка агитирует на мятеж высокопоставленных сановников, многие из которых годятся ей в деды. И сам характер Дашковой заиграл бы при таких раскладах дополнительными красками… Удивляет, что создатели фильма это всё тупо проигнорировали и просто пренебрегли такими дополнительными возможностями сделать содержание ленты ещё более занимательным.
Фраза одного из героев старого американского вестерна «Ровно в полдень». Ещё он прекрасно знает, когда и как именно лучше отречься, переобуться. Не замедляя шага в своё индивидуальное светлое будущее.
Фашистская пропаганда. Это не я придумал. Это сказал Дмитрий Пучков (Гоблин) в одной из бесед с историком Климом Жуковым. Я не очень часто бываю согласен с Пучковым. Но здесь он, пожалуй, прав. Геббельсовское управление пропаганды снимало множество роликов про армию – их показывали в кинотеатрах перед началом фильма. С подобной практикой показа перед фильмом идеологизированных видеоновостей столкнулся в детстве даже я. В начале 1960-х. Телевизор стал в СССР обыденной техникой, когда я уже учился в школе. А в более ранние времена у большинства телевизоров не было. Часто даже не по причине отсутствия денег, а по причине отсутствия в районе ретранслятора. Чтобы покрыть ими всю страну понадобилось достаточно много времени. Поэтому и в СССР, и в фашистской Германии перед всеми фильмами показывали новости. Главной темой во время войны, естественно, была армия. У операторов были строгие указания, что они могут, должны снимать, а что – нет. Было указание снимать как можно больше техники – и никаких лошадок и бредущих по дорогам пыльных, уморенных пехотинцев. В немецкой кинохронике все ездят на танках, машинах, мотоциклах… Потом эти трофейные кадры перекочевали в советское документальное кино. И используются там до сих пор. Советские/российские люди постоянно видели эту документалистику в разных фильмах – и после этого считали, что так оно и было на самом деле. Хотя так было только в танковых группах, для технического оснащения которых забирали большую часть техники у всех остальных частей. А на самом деле, катались на грузовиках и с автоматами где-то 10 % немецких солдат. А остальные в основном ходили пешком, а консервы и патроны за ними возили на телегах. И пушки тоже чаще всего таскали лошадки. Только это старались не снимать и запрещалось показывать. Так немецкие пропагандистские штампы стали господствовать в головах не только немцев, но и их тогдашних врагов – жителей страны Советов.
«Пираты Карибского моря: Проклятие Чёрной жемчужины». У героини фильма Элизабет Суон в детстве (лет в 9) всё лицо усыпано яркими веснушками. А когда она подрастает (взрослую её играет Кира Найтли) – веснушек нет совсем.
Посмотрел «Однажды в Мексике» Родригеса. С Сальмой Хайек, Антонио Бандерасом, Джонни Деппом, Евой Мендес, Микки Рурком… Таким звёздным табуном прекрасных актёров может похвастаться очень редкий фильм. У меня сложилось впечатление, что сюжет фильм вырисовывался только по ходу съёмки и при этом десять раз менялся. Родригес слепил отснятый материал в запутанную историю с множеством героев – и большая часть истории осталась за кадром. При этом, что именно осталось за кадром, не понимал даже сам режиссёр (он же сценарист). Чтобы хоть как-то распутать этот клубок, он под занавес убил всех, кого успел убить в отведённое для фильма время. Остались только те, убить которых не позволил истёкший лимит экранного времени. В общем, бред неимоверный. При этом смотрится очень хорошо. Прекрасные актёры, динамичное действие, хорошая музыка (половину музыки написал тот же Родригес). Мне иногда кажется, что два друга, Тарантино и Родригес, просто соревнуются, кто придумает более невнятный и идиотский сюжет. Но при этом их фильмы окупаются и получают фестивальные призы. Часто после успеха фильма его сценарий дополнительно переделывают в роман – и на волне успеха делают деньги ещё и на книге. По «Однажды в Мексике» нельзя написать роман. Не то, что хороший, а вообще никакой. Потому что для этого надо как-то объяснять то, что в фильме никто объяснить не потрудился. И что ничем, кроме повальной психиатрии героев, объяснить невозможно.
Приснилось мне в ночь на 6 января 2025 года, будто я снимаюсь в приключенческом фильме про криминальную историю из 1950-х годов. Играю эпизодическую роль фраера, едущего в позднее время в метро с портфелем. Этот портфель видит какой-то уголовник – и хочет отнять. Действие фильма происходит осенью. Нас одевают по моде тех времён: пальто, кепка... Дают мне облезлый дерматиновый портфель. Я сижу в депо, где нашли старый метрошный вагон. В цехе выключили свет, установили за окнами вагона чёрные щиты – он, как бы, находится в тоннеле. Я уже два часа прошу режиссёра (он же сценарист) дать мне сценарий. Но тот объясняет, что весь сценарий у него в голове. Я сажусь на сиденье с портфелем. Ко мне должен, по идее, подойти мой «спарринг-партнёр» - и отнять его у меня. Или не отнять? Даже этого режиссёр объяснить не может. А просит рассказать, как я вижу эту сцену. Я уже раздражённо объясняю, что сцена может развиваться очень даже по-разному. Я появляюсь только в этой сцена, но другой мужик пунктиром проходит через половину фильма. Прошу объяснить его статус. Он крутой уголовник? Нет, он баклан, шумный и агрессивный тип, которого постоянно сажают за хулиганку. Но он хочет доказать пахану, что способен на какие-то осмысленные действия. И вот он видит в метро портфель, за которым этот пахан охотится. Или, возможно, просто похожий портфель… И он «бросается в бой». Я должен оказать сопротивление? Или он, напугав меня, скажем, ножиком, забирает портфель и уходит? Из-за чего базар – и что именно должно лежать в портфеле? Это тот портфель или просто похожий? Мой герой знает, что в портфеле находится что-то ценное, или у него там просто грязная спецовка? Этот баклан бьёт меня по голове чем-то тяжёлым и уходит с портфелем – а я остаюсь лежать на полу? Или я бью его в пятак, потом пару раз ногой, и он остаётся лежать – а я ухожу? Режиссёр задумчиво пожимает плечами. Он стоит на распутье. Возможно, это просто отвлекающий ход для интриги. И это действительно случайный человек с похожим портфелем… Тут к нам приходит исполнитель роли пахана. Он пару часов отсыпался после чьего-то дня рождения в соседнем вагоне. Режиссёр обращается к присутствующим, какой вариант из мною перечисленных кто бы хотел выбрать и как именно хотел бы развивать его дальше… Вокруг стоят гримёр, осветитель, оператор, помреж… Я понимаю, что имею дело с коллективным созданием сценария прямо по ходу дела. Возможно, у всего этого есть по-настоящему интересная и оригинальная сюжетная канва (мне говорили, что режиссёр снял по своим сценариям несколько успешных фильмов – я их просто не видел), но его тяга к экспромтам и манера пускать всё на самотёк меня здорово озадачили. На этом сон закончился – я проснулся.
Люблю интеллектуальное кино. Но добираюсь до него очень редко. По очень простой причине. Фильмы смотрю вечером перед сном – чтобы отключиться от накопившихся за день мыслей и проблем. Посмотрел – и забыл. Смотрю всё обычно с ускорением 1,25. Иногда даже полуторным. Однако – и при этом фильм должен быть хотя бы занятным. Большинство лент забрасываю уже через несколько минут. Самая большая удача – фильм зрелищный. С красивой картинкой, динамичным сюжетом, эффектно снятыми сценами. Удивляет обилие экшн-фильмов про профессиональных киллеров. Которые в течение многих лет каждую неделю кого-нибудь убивают – и с этого живут. Почему сценаристы пишут такую выморочную бредятину? Видимо, зрителям хочется, чтобы герой был не заурядным бандюком, а именно убийцей. Хотя накрути всю историю вокруг попавшего в крутой замес обычного бандюгана – и при тех же сюжетных перипетиях всё будет в сто раз правдоподобнее. Но, в отличие от меня, большинство зрителей похоже хотят видеть героем именно киллера. При этом ещё подавляющее большинство киношных киллеров изображены так, чтобы вызывать у зрителей сочувствие. И убивают они, якобы, только очень плохих людей. Это уже вообще полный изврат. Как будто наёмным убийцам кто-то рассказывает истории про моральность или аморальность их жертв. Думаю, вовсе не моральные качества, а большие деньги подставляют людей под чьи-то пули. Во всяком случае, моих вполне мирных знакомых расстреливали и взрывали именно из-за денег. При этом сами они (за редкими исключениями) бандитами не были и от криминала старались держаться подальше.
