В ситуации постоянного дефицита люди, работавшие в системе производства и распределения товаров народного потребления, не стеснялись по максимуму использовать открывающиеся перед ними возможности. Воровали и мухлевали почти везде. Все это знали, а руководство страны реагировало на ситуацию очень своеобразно. Зарплаты у людей, работающих с хавчиком, были даже по советским меркам самые минимальные. Видимо, считалось, что остальное они доберут натурой. Прихватив что-нибудь с работы. Так и делалось. Если девочка шла после школы в магазин продавцом – все понимали, что она идёт туда воровать, мухлевать, химичить... Стоять за прилавком в те времена было не легче, чем за станком. Но станочницам платили вдвое больше.
Это сейчас можно ждать покупателей, листая журнал или болтая по телефону. В те времена магазинов на душу населения было в разы меньше, чем сегодня -- и над продавцом постоянно нависала раздражённая очередь. Чуть замешкал – и очередь начинала расти, а раздражение начинало выплёскиваться на того, кто не успевал её расторопно обслуживать. Так что за станком в каком-то отношении даже легче.
Было ещё такое слово «несун». Это человек, который тащит что-нибудь через проходную. Разрабатывались изощрённые технологии, способные вызвать зависть даже у самых матёрых контрабандистов. Важную роль в деле выноса общественного достояния играли обыкновенные резиновые грелки. Плоскую грелку очень удобно прятать на теле. На винзаводах их заливали коньяком подороже, на молокозаводах – заполняли сметаной, на сахарном производстве засыпали сахарным песком… Чтобы вынести побольше мастерили портфели с двойным дном, шили куртки с потайными карманами. Иногда продукцию просто перебрасывали через высокий забор. А с той стороны всё тут же подбирал стоявший наготове напарник.
Из самых впечатляющих примеров подобного жульничества запомнились мне два случая. Первый: когда на спиртзаводе водилы кидали на дно цистерны плотное шерстяное одеяло. Приехала машина на завод, с опечатанной цистерны слили весь спирт – и она уехала. Но далее водитель, заехав в укромный уголок, металлическим крюком вытаскивает из цистерны одеяло, выжимает над ведром – и полведра спирта у него в кармане. Одеяло после этого кидается обратно в цистерну. На него льётся новая порция спирта, кран и люк после этого опечатывают – чтобы спирт нельзя было зачерпнуть или слить. А про одеяло никто не знает. И так – несколько раз за день.
А вторая история прогремела на весь Советский Союз. На каком-то колбасном заводе вместе с мясом через мясорубку пропускали обычную туалетную бумагу. Зачем? Чтобы отныкать, зажилить, унести с работы побольше мяса. Туалетная бумага вкуса и запаха не имеет. Во всяком случае – неиспользованная. Кроме того, она замечательно впитывает влагу. Перемалываешь один рулон бумаги, льёшь в массу литр воды – и смело забираешь в пользу своей семьи килограммовый кусок мяса. Но так как туалетную бумагу начали использовать уже просто в промышленных масштабах – дело получило огласку. Как это очень часто бывает, рационализаторов подвела жадность. А продолжилась бы эта история – так Советский Союз, возможно, стал бы мировым лидером по потреблению туалетной бумаги на душу населения.
