avderin

Бывал я в молодости иногда в одной семье. У приятеля. Родители его были математиками: папа – доктор наук, мама – кандидат. Жили они в старом доме. С высокими потолками, широкими коридорами и большой кухней. Первое, что бросалось в глаза – гора грязной посуды на стоявшем посреди кухни старом монументальном столе.
Готовить в доме – особо не готовили… ну, картошки или макарон кто сварит, котлет из кулинарии пожарит… Так как зарабатывали родители хорошо, холодильник обычно не пустовал. Ели все поврозь – кто когда придёт.
Вот, пришёл кто-то, лезет в холодильник – смотрит, что там можно нашарить. Если особо ничего не нашаривается – можно, скажем, сделать яичницу. Для этого в раковине выуживается сковородка. Естественно – грязная. И несётся в ванную. Почему в ванную? Потому что кухонная раковина завалена посудой с хорошим походцем. Это на рынке так называется возвышающаяся над горловиной стакана или банки горка семечек или ягод. Так сказать, довесок, подарок от продавца в знак расположения. Вот в той раковине из-за грязной посуды смесителя даже не было видно – он был погребён под нею ещё много месяцев назад. А может, и лет. Мне, во всяком случае, ни разу так и не посчастливилось его лицезреть. Поэтому, кому надо что-то вымыть – шёл в ванную.
По возвращении из ванной возникала следующая проблема – вся плита была тоже постоянно заставлена грязными кастрюлями и сковородками. Они даже друг в друга были вставлены. И стояли не только на комфорках, но и между ними. Чтобы освободить место, надо было перебросить что-то с плиты в раковину. Но, гора в раковине и так готова была рухнуть на пол в любой момент. Из-за этого, кстати, все кастрюли имели мятые бока, тарелки – оббитые края, чашки были без ручек… А пол был волнистым от засохших на нём остатков пищи. И буфет, и холодильник, и все полки, и все поверхности… тоже были заставлены пирамидами грязной посуды. И холодильник, и буфет были землисто серыми от потёков, к тому же местами лоснились от свежепролитого масла. И упаси боже к ним прислониться. После этого оставалось только выкинуть рубаху на помойку.
Пристроив сковородку на плите, надо было сходить в ванную ещё раз – чтобы вымыть крышку и нож для разбивания яиц. Но, вот, наконец, яичница готова.
Теперь надо вымыть тарелку, вилку и, самое трудное, разгрести место на столе – куда можно эту тарелку втиснуть. Потому что везде, прижимаясь друг к другу боками, высятся башни из таких же, только грязных, тарелок. С остатками еды, вилками, ложками. Большие тарелки сикось-накось стоят на маленьких – и все эти пирамиды готовы рухнуть от одного лишь прикосновения к ним.
Есть игра, когда из деревянных брусочков строится высокая башня, а потом нужно вынуть снизу как можно больше деревяшек – но так, чтобы не обрушить всю конструкцию. Вот с тарелками получалось приблизительно то же самое.
Допустим – всё прошло успешно. Хотя, эта операция не всегда заканчивалась удачно. О чём свидетельствовал бурый, густо намазанный бывшими котлетами и макаронами, пол.
Зато (вот плюс такой системы!) не надо ни о чём беспокоиться после еды. Можно полностью сосредоточиться на переваривании пищи. Мыть за собой тарелку было бы кощунственным нарушением сложившейся за десятилетия традиции. Придёт следующий – он сам будет доказывать, что умеет выскребать тарелки из зыбких, качающихся башен, выдёргивать заныканные под самым нижним донышком ложки и вилки. И извлекать, не опрокинув всего остального, как-то попавшую в самую серёдку этого нагромождения солонку. Целая наука! Не зря же хозяева занимались математикой. Знание этого предмета позволяет понять, что, чем больше в доме посуды – тем реже её можно мыть.
Но, к сожалению, не все числовые ряды могут быть бесконечными в конкретном материальном выражении. И количество немытой посуды рано или поздно упирается в размеры квартиры. Ведь, если завалить грязной посудой ещё и ванную (предпосылки чего были налицо) – тогда умываться и чистить зубы останется только в унитазе.