В Латвии прошёл референдум о придании русскому языку статуса второго государственного. Четверть населения высказалась за, три четверти – против. По условиям референдума русский стал бы государственным, если бы за него проголосовало более половины населения.
То есть, русский остался в Латвии без стратуса – так же, как амхарский или суахили. При том, что на нём говорит четверть населения, а знает его минимум три четверти. «Аргументы недели» пишут, что «во втором по величине городе Латвии Даугавпилсе предложение одобрили 85% жителей». Это при том, что каждый 7-й житель республики не имеет её гражданства – зачастую именно по языковым причинам. Иначе процент голосовавших «за» был бы ещё выше.
Вообще сами условия референдума кажутся мне откровенной пародией на демократию. В нормальной демократической стране никому в голову не пришло бы проводить такой референдум. В Канаде англоговорящих в два с лишним раза больше, чем франкоговорящих – но французский язык там государственный – наравне с английским.
В Швейцарии немецкоговорящих в два с половиной раза больше, чем вместе взятых франко и италоговорящих, но все три языка имеют статус государственного.
В Финляндии на шведском говорят меньше 6%, но шведский язык является государственным – вместе с финским.
А вот так тупо игнорировать мнение минимум четверти населения… Ведь речь идёт не о замене латышского на русский, а о предоставлении значительной части населения возможности пользоваться своим родным языком. Потому что многие из этих людей уже немолоды – им трудно учить язык и трудно разбираться в больничных выписках, инструкциях, законах, написанных на малознакомом им латышском. Почему не сделать их жизнь нормальной – без всякого ущемления прав другой стороны? Я помню, как в Крыму просил местных перевести мне с украинского инструкцию к лекарству -- и никто не мог помочь, потому что Восточная Украины и Крым говорят по-русски. Я на бытовом уровне украинский понимаю, но описание лекарства -- это для меня уже сложно.
Если сегодня голосуют против языка, то завтра можно голосовать, скажем, против какой-то конфессии. У нас, типа, основная конфессия католицизм (или православие, или …) – так всем остальным мы молиться запретим.
Можно даже против какого-то цвета голосовать. Мол, исключим из нашей жизни жёлтый цвет – он противоречит нашей национальной идее. А что – несколько десятилетий после культурной революции весь Китай ходил в одинаковой синей униформе – всё остальное было под запретом (как идеологически чуждое китайскому народу).
Поэтому вот эти, под вопли о демократии, постсоветские заморочки с языковыми дискриминациями – для меня однозначные отголоски советских тоталитарных традиций.
Естественно вспоминается и Украина, где русский собрал бы на референдуме, вполне возможно, и больше 50%. Только такой референдум никто не собирается проводить.
