Потом я приспособился делать их на перемене. Или на уроке. Пока кто-то что-то мямлит около доски – я на своей последней парте спокойно делаю домашнее задание на завтра по какому-то другому предмету. Задание по одному предмету обычно не занимало более 10-15 минут. А часто хватало и 5. Но даже эти минуты отнимать у себя после школы мне казалось глупостью.
Где-то лет в 10-12 у меня был товарищ (мы жили неподалёку, но учились в разных школах), который на предложение погулять каждый раз отвечал, что ему задали столько уроков, так много… Мол, это у нас в школе ничего не задают, а у них … Звоню через пару часов – он ещё делает уроки. Уже стемнело, а он всё сидит над тетрадями. И так каждый день допоздна.
Однажды я пришёл к нему, мол, ты трудись, а я пока посижу в другой комнате – почитаю. У них было собрание сочинений Ильфа и Петрова – так что я его даже не торопил. И вот тогда я увидел, как именно он делает уроки. Он садился, вставал, смотрел в окно, шёл на кухню за бутербродом, возвращался… На мой вопрос, когда же ты начнёшь – всё время отвечал: Вот, сейчас соберусь, вот открою портфель… Прошёл час, прошло два часа, три… Он всё ходил вокруг портфеля. И я, наконец, понял, как именно он делает уроки, и почему они отнимают у него столько времени. Каждый день он по многу часов ходил вокруг да около, тянул кота за хвост, пока вечером не приходила мать и не садилась рядом с ним, чтобы он, наконец, переписал пару предложений или решил пару примеров.
Потом я встречал уйму таких людей. Даже на работе они часами ходили вокруг минутной проблемы, морщили лоб, вздыхали, ходили с кем-то советоваться – и тратили часы просто на то, чтобы в определённой последовательности нажать пару кнопок.