Но самое главное другое. Потому что в апреле, в мае все были хороши. В самых развитых странах не знали, как лечить и не хватало тестов. Не было СИЗов. И ходили английские медсестры в каких-то мусорных пакетах, и все кричали, кидались какашками в Бориса Джонсона и Трампа. Это была примета не одной только России.
…
А сейчас всё это есть и хоть и не полностью, но что-то научились делать с ковидом. И смертность резко упала, она упала в 5-6 раз. Во Франции смертность от эпидемии упала в 30 раз. За счет чего - понятно. Во-первых, потому что делают больше тестов и, соответственно, легкие случаи стали попадать в статистику и поэтому снижать смертность. А, во-вторых, как я уже сказала, тяжелые случаи научились существенно лечить. Научились не допускать тромбов с помощью антикоагулянтов, научились сбивать цитокиновый шторм с помощью дексаметазона. Реально это раза в два с лишним снижает смертность.
«И даже если взять нашу дырявую статистики, поразительно — пишет Иноземцев, — в ней смертность выросла». Например, за неделю с 17 по 23 мая было 63 тысячи заражения, 851 — летальный исход якобы. За неделю с 1 по 7 ноября — 135 тысяч заражений, то есть в два с лишним раза больше. Но смертей не 1600, как можно было при этом ожидать, а 2261 смерть, то есть почти на 20% больше. То есть понятно, что мы сравниваем сомнительную статистику с сомнительной статистикой.
…
Но даже если произвольно предположить, что механизмы фальсификаций остались те же, то мы имеем невероятную, чудовищную картину, что после того, как во всем цивилизованном мире научились лечить ковид, смертность от него в России выросла на 20%. И на фоне этого нам, конечно, сообщают, что «Вектор» запатентовал лекарство от ковида из березовой чаги. Ну, конечно, на Западе эти декаденты будут лечить моноклональными антителами, а мы березовой чагой. Лучше уж сразу молитвой».
Юлия Латынина
https://echo.msk.ru/programs/code/2741466-echo/
