Разные люди занимают своё место в истории искусства по разным причинам. Один художник берёт цветом, другой линией, третий – необычность сюжета, четвёртый виртуозной техники… Есть писатели, подкупающие описанием нюансов настроения, есть – изощрённостью сюжета, третьи – какой-то житейской мудростью.
В межвоенный период испанский художник Хуан Миро заполнял свои картины табунами каких-то каракатиц и «сперматозоидов». Эти абстрактные существа очень понравились публике и сделали его знаменитым. Теперь на любом художественном толчке, развале вы встретите десятки работ-подражаний. При этом многим из этих коммерческих малевателей-подражателей нельзя отказать в чувстве цвета, композиции, гармонии… Для человека с каким-то художественным образованием рисовать вполне пристойные «мирошки» на так уж сложно. Сложно было в своё время их придумать. Именно в этом и проявился масштаб таланта испанского живописца.
А вот сделать офорт «под Рембрандта» или живописное полотно «под Серова» - это уже задача, посильная лишь единицам. Данные авторы обладали высочайшей профессиональной культурой. Техническим совершенством, имитировать которое, просто посмотрев альбом с работами, невозможно.
Лет 10 назад гуляли мы в Переделкине с покойной Инной Львовной Лиснянской. Она тогда говорила, что сделать стихотворение в подражание Есенину сможет на раз. Ничего технически сложного, изощрённого, труднореализуемого для неё там нет. Что вовсе не умаляет поэзии Есенина и его места в истории русской литературы. Он нашёл какие-то новые темы, придумал какие-то новые подходы – за что ему честь и большая хвала. А вот написать стих в подражание Мандельштаму… Я даже не знаю, - сказала она, - как к этому подступиться.